Частная магическая практика. Лицензия - Страница 59

— Киота, а ты могла бы встречаться со мной? Хотя бы попробовать, дать мне один шанс? Чисто гипотетически, так сказать.

Я устало покачала головой. Опять начинается! Н-да, пожалуй, действительно легче всего было переспать с ним при самой первой встрече, чем теперь выискивать все новые и новые причины, почему не желаешь этого делать. И ведь не расскажешь про заключенное пари.

— Нет, Дольшер, — проникновенно сказала я. — Я бы не могла с тобой встречаться. Даже чисто гипотетически. Потому как я очень хорошо представляю, чем в итоге все это закончится. Мы с тобой переспим, после чего ты потеряешь ко мне всякий интерес. В лучшем случае — проведем еще пару ночей вместе. Затем ты исчезнешь без всяких объяснений, я начну тебя искать, чтобы узнать, чем не угодила. И встречу тебя на улице, в кабаке или на работе — сам выбери подходящую декорацию — в обнимку с очередной пассией. Поэтому прости, но это гиблый номер с самого начала. Лучше вернемся к делу.

— К делу? — растерянно переспросил Дольшер.

Он выглядел сейчас так, будто всерьез огорчился из-за моих слов. Да ну, глупости. Наверняка покоя не дает ущемленное чувство самоуверенности и собственной неотразимости. Поди, впервые по носу щелчок получил, вот и сходит с ума от досады. Ну что же, пусть привыкает. Лично я не намерена отступаться от своего мнения. Плюс выигранные за пари деньги будут совсем не лишними.

— Да, к делу, — повторила я. — Тебе не кажется, что твой приятель несколько задерживается? Вообще-то трактир уже давно должен быть закрыт. Фарн нас вот-вот взглядом сожрет.

И я была права. Даританец вышел из подсобки, закончив прибираться, и сейчас сидел около входных дверей. Нет, он никоим образом не торопил нас и не позволял себе никаких недовольных замечаний. Но у него было столь несчастное лицо, будто из-за нас он опаздывал на жизненно важную встречу.

Дольшер недоуменно посмотрел на часы, вмонтированные в кругляшок мыслевизора. Собрался было что-то сказать, но не успел. Как раз в этот момент двери с оглушительным грохотом распахнулись и в трактир ввалилось самое удивительное существо, которое я когда-либо видела. Точнее, я вообще впервые видела нечто подобное. Это был вампир. Нет, не красавчик, как их обычно изображают на страницах светских хроник, а, говоря без прикрас, носферату вульгарис, или упырь обыкновенный. Лысый, с кожей синюшного оттенка, покрытой темными пигментными пятнами, острыми клыками, выглядывающими изо рта, и длинными изогнутыми когтями, изломанными и черными от грязи. О небо, такое чувство, будто он только что выбрался из гроба!

Как и положено традициями, на упыре был длинный бесформенный плащ, скрывающий его одежду. Но не это поразило меня. Дело в том, что до своей смерти, имеется в виду первой, приведшей к превращению в упыря, незнакомец явно принадлежал к эльфийскому племени. На это указывали заостренные кончики ушей и огромные глаза изумительного сине-зеленого оттенка. Надо же. Я до этого думала, что эльфы иммунны к действию вампирьих чар. Их, конечно, можно укусить и даже выпить всю кровь, но оборотить в одного из упырей — вряд ли. Была и еще одна странность. При всем своем отвратительном облике упырь почему-то оказался накрашен. Когти покрыты светло-розовым лаком, не скрывающим, впрочем, траурной черной каемки под ними, тонкие бескровные губы густо намазаны ярко-красным кармином, а на туго обтянутом кожей черепе карандашом нарисованы стрелки, должные, видимо, изображать отсутствующие брови.

Я зажмурилась и на всякий случай потрясла головой, надеясь, что чудное наваждение сгинет. Затем осторожно приоткрыла один глаз. Нет, пустое. Упырь стоял на пороге, несколько жеманно подбоченившись и позволяя себя как можно лучше разглядеть. Ну и урод!

Фарн, увидев, какой гость к нам пожаловал, вскочил на ноги. Точнее — я увидела лишь смазанную тень на том месте, где он прежде сидел, а когда моргнула, то обнаружила, что даританец уже стоит в боевой стойке с мечом наголо. Небо, а меч-то он откуда достал? Даже представить не могу, где он его прятал в столь обтягивающей одежде.

— Не подходи, кровосос! — прошипел Фарн, стоило вампиру нерешительно переступить с ноги на ногу. — Иначе упокоишься окончательно!

— Какие мы смелые!

Я невольно отшатнулась, едва не рухнув со стула. Дыхание у упыря было столь зловонным, что сшибало с ног. Такое чувство, будто он только что плотно отужинал падалью и закусил мертвечиной. И почему-то мне кажется, что это предположение очень близко к правде.

Фарн, однако, весьма стоически перенес атаку удушающей вонью, исходящей из пасти упыря. Он, по крайней мере, все так же решительно держал меч, верно намереваясь кинуться в смертельную схватку.

— Ну давай сразимся.

Я сморщилась и уткнулась носом в рукав кофты, стараясь дышать только ртом. Еще немного — и я точно задохнусь!

— Киота, — проговорил Дольшер, все это время искоса наблюдающий за мной, — с тобой все в порядке?

Я тряхнула головой, пытаясь прийти в себя. Но не смогла сдержать испуганного восклицания, когда Фарн, не размениваясь больше на разговоры, пошел в атаку. Свистнул, разрезая воздух, меч, но ударил уже в пустое пространство. А дальше я при всем желании не могла следить за ходом боя. Противники двигались слишком быстро для меня. Я видела лишь танец теней: черной, принадлежащей вампиру, и белой — даританцу.

— Они же убьют друг друга! — Я возмущенно обернулась к Дольшеру. — Сделай что-нибудь!

Тот в ответ лишь улыбнулся. Кивнул, показывая мне за спину. Я бросила осторожный взгляд через плечо, готовая ко всему. Вдруг Фарн уже располосовал вампира на сотни крошечных кусочков? Вдруг, напротив, сейчас лежит в луже собственной крови, беспомощный, а тот присосался к его шее? Но я явно не ожидала стать свидетельницей подобной сцены.